Виталий Ислентьев: «Пока стружку с рубанка не выпущу, я его на полочку не ставлю»
Виталий Ислентьев прославился на весь мир своей коллекцией рубанков. Его музей — настоящая достопримечательность Енисейска, куда всегда спешат попасть туристы. В его коллекции нет одинаковых экземпляров, а количество уже перевалило за полторы тысячи. Узнали как рубанки попадают в его коллекцию и почему люди плачут, выходя из уникального музея.
Виталий Алексеевич, с чего началась ваша коллекция?
В 2008 году в отцовском сарае я нашёл десяток рубанков. Думаю, дай попробую их собирать. И уже в 2011-м был в Книге рекордов России, а в 2013-м в Книге рекордов Гиннесса. У меня крупнейшая коллекция рубанков в мире. Я говорю: «Невозможно за пять лет собрать такую коллекцию. Это нереально, ненормально, невозможно». Но на меня какое-то наваждение нашло. Я во всём такой: если шофёр, значит инструктор по автоспорту, чемпион различных соревнований. Если теннис настольный, то первый в городе. Просто не могу иначе.
Сколько на сегодняшний день у вас рубанков и как они к вам попадают?
Ориентировочно 1,5 тысячи. Я их после регистрации в Книге рекордов Гиннесса уже не считаю, тогда точно было 1360, а процесс у меня идёт постоянно. Буквально недавно шикарный рубанок ко мне попал американской фирмы «Stanley». Двух одинаковых здесь нет и все в рабочем состоянии. Пока стружку с рубанка не выпущу, я его на полочку не ставлю.
Способы приобретения использую все, какие только существуют на земле. Кроме одного — не украл. Мне разницы нет, какой именно рубанок попадает в коллекцию, конечно, встречаются какие-то эксклюзивные, у меня есть и редкие. Каждый индивидуальный, каждый изготавливал мастер для своего дела и будет их у меня хоть миллион, десять, двух одинаковых не будет.
Не было случая, чтобы я приобрёл рубанок и сразу поставил на полку. Восстанавливаю их не до блеска и покрытия лаком, а чтобы след времени на них оставался, который они несут на себе. В основном приходится очень много тереть, Слой за слоем снимать. Как только почувствую, что уже до родного дошёл — прекращаю.
Рубанок — инструмент старинный. Насколько сегодня они применимы в жизни?
Конечно, сейчас это уже ушло и в основном всё электрическое. Я сам, конечно, умел пользоваться инструментом, дом построил, но, когда стал собирать рубанки, решил о них больше информации поискать. Вышел в интернете на мастеровой форум, где специалисты со всего мира, там есть конкретный подраздел «рубанки». Так вот на меня такая масса информации вывалилась, оказалось, что я о рубанках ничего и не знаю. Там ребята высочайшего класса специалисты, фанаты своего дела, даже приезжали ко мне в гости. Ты только фотографию закидываешь на этот форум, они сразу налетают и всё тебе расскажут про этот рубанок.
У меня есть очень редкие экземпляры, например из чёрного железного дерева — африканский рубанок с годом изготовления. По всей коллекции более 150 раритетных с клеймёнными железками различных государств, стран, фирм, артелей со всего мира. Но лучше льва на стреле нет. Это в 1850 году в городе Монбельяри во Франции братья Пежо объявили конкурс на лучшее изображение знака качества выпускаемой продукции. Вот это и победило как раз изображение льва на стреле, они его стали присуждать тому, что выпускали — железки от рубанка, стамески разные. Когда автомобиль выпустили — на капот его посадили, только немного в изменённом виде. Это пожизненная гарантия металла и лучшего, чем со львом на стреле, в столярном деле не существует. Все специалисты считают за счастье иметь железку с таким клеймом. Когда я выложил фото на форум, мне один человек написал: «хоть слюнявчик дочери надевай». Специалисты понимают и знают цену этим экземплярам.
До Петра I рубанков в России не было, их поставляли из Европы — Англия Франция, Германия, Голландия. Ещё один уникальный экземпляр у меня с клеймом Шитова. Когда Пётр привёз рубанки из Голландии, наши их сразу стали копировать и Шитов открыл артель по их изготовлению. И, вот, когда я выставил свой экземпляр на форум этот, мне пишут: «Я, Лёша Шитов — потомок прямой из-под Кирова, там деревня целая Шитово, где все столяры, краснодеревщики, потомок этого Шитова, прямой». Вот до сих пор с ним общаюсь.
За всё время не было ни одного конфликта, В 99,9% случаев я приобретал. Жаль только, что не наметил отцовские, которые нашёл. Не думал, что это всё выльется в такую коллекцию. Когда только начал собирать, обратил внимание, что они исчезают, их уничтожают. Одна бабуля на соседней улице рубанками печку топила, например.
У меня сейчас всё налажено, но я стараюсь всегда что-то придумать, даже гиды приезжают по несколько раз и удивляются, что постоянно что-то обновляю. Не могу по течению просто плыть.
Как люди реагируют на вашу коллекцию и на ваш музей?
Одна моя знакомая гид говорит: «Виталий Алексеевич, я ни в одном музее за всю жизнь не встречала таких отзывов, как о Музее рубанка». Я сам иногда вечером подхожу, открываю книгу отзывов и одному неудобно читать — там такие дифирамбы, в превосходной степени, стихи пишут. Здесь очень душевное место, что-то с людьми тут происходит. Бывает, плачут. Всегда вспоминаю случай: была группа девушек, молодых, дизайнеры из Красноярска. Приехали, я им экскурсию привёл, всё хорошо. Потом они приезжают второй раз ко мне и рассказывают: «Мы в первый раз ехали в Красноярск и всю дорогу плакали». Наверное, из-за того, что здесь огромная энергетика. Все предметы имеют свойство сохранять энергетику хозяина, а она положительная, созидательная была и я считаю, что в то время была намного сильнее чем сейчас. И это на нас влияет. Женщины подходят, трогают рубанки. Одна говорит: «Я вижу все руки, которые держали эти рубанки». Вот так и сделал вывод, что все рубанки, изготовленные старинными мастерами несут в себе вот эту энергетику, душу, цвет и запах той поры.
Фото: Александр Ганевич/Культура24